НЕ БОЙТЕСЬ ПРЯМЫХ ВОПРОСОВ «Отец … никогда не стеснял его вопросом: для чего ты это делаешь? Он же был очень красив…» (3 Царств 1:6). Отец, о котором повествует Библия, - состарившийся, но благословенный Господом царь Давид. А его красивый сын – это Адония – один из старших сыновей, оставшийся в живых на то время, когда происходили события, о которых пойдет речь. Он счел себя единственным претендентом на царский престол и, возгордившись, сказал: «Я буду царем. И завел себе колесницы и всадников и пятьдесят человек скороходов», - все, как у настоящего престолонаследника! Но Давид еще жив и царствовал, хотя и вошел в лета преклонные . Не кто другой, а именно Давид от имени Господа сказал, что Бог «избрал Соломона, сына моего, сидеть на престоле царства Господня над Израилем» (1Пар. 28:5, 22:8-10). Почему же спешил тщеславный Адония? Гордые люди не отличаются проницательностью. Им недосуг всмотреться вдаль, взвесить последствия предпринятых шагов. Гордость сродни безумию. Кто идет у нее на поводу, тот переходит от одного зла к другому. В подобной заносчивости в давние времена говорила изнеженная дочь халдеев: «Вечно буду госпожою», а не представляла того в уме … не помышляла, что будет после» (Ис. 47:7). А после ее постигло внезапное возмездие: в один день пришли бедствия, одно ужасней другого. Слово Божье характерно тем, что всегда открывает конец того или иного дела. Это дает возможность человеку ,прежде всего, осмотреться, взвесить все «за» и «против» и только затем действовать. Бог заповедал Адаму: «От дерева познания добра и зла, не ешь..» Почему? «Смертию умрешь». Другого исхода нет. Не желаешь прислушаться, понесешь урон. Так и произошло (Быт. 3:14-19). Не так действует враг душ человеческих. Тщательно скрывая свои коварные намерения, он ложью уводит человека от мысли о последствиях, о неминуемой трагичной развязке. «Буду царем!» - произнес Адония. Громкое заявление, абсолютно не соответствующее положению вещей. «Адония, ты согласовал свои желания с Божьим определением? Ты учел, что Божьи планы невозможно изменить даже на йоту, не говоря уже о том, чтобы их перечеркнуть?» Возгордившийся сын фактически готовил государственный переворот. Давид же, как кажется, попустительствовал ему, не стесняя никакими вопросами. Читая об этом, невольно возникает мысль: не лучше ли было, если отец поинтересовался: «Сын, для чего тебе колесницы и телохранители-скороходы? Ведь это атрибуты царской власти!» Наводящие вопросы могли бы дать понять сыну, что он разоблачен и ему следует оставить опасную идею. Но Давид не ограничил свободу действий сына ни прямым, ни косвенным вопросом. Да и Адонии, как видно, нравилось, что отец не стесняет его свободы, не докучает расспросами и не придает особого значения его поступкам . Адония не был наивным простачком, тщательно продумывал свои действия. И не один. В советники избрал влиятельных людей: военачальника Иоава и священника Авиафара, что , конечно, не могло не вдохновить мятежника. Но эти люди, предав Давида, помогали Адонии к собственной гибели. Заколов множество тельцов для пира, Адония встал перед выбором, кого пригласить. Отбирал тщательно. Среди пирующих находились все царские сыновья, кроме Соломона (в нем он видел соперника). Священников Садока и Ванея обошел тоже не случайно. Итак, торжественная, хотя и фиктивная, церемония воцарения состоялась. Адония – царь! Надолго ли? Всего на день, а может и меньше. В тот же день был помазан в цари Богом избранный Соломон. Опасаясь за свою жизнь, Адония ухватился в скинии за рога жертвенника и просил Соломона не умерщвлять его мечом – вот и все «царствование»… До мелочей просчитал свои поступки Адония, все учел, кроме Бога. Не помог ему и священник, лишенный ведения и Божьей силы. Предпринятые усилия оказались тщетными и никак не повлияли на Богом предопределенный ход событий. Соломон пощадил брата, сохранил ему жизнь. Вразумился ли Адония? Нет. Он не оставил намерения завладеть царским троном и пришел к Вирсавии, матери царя, с просьбой. С фанатичной убежденностью он доказал, что царство принадлежало ему и что весь Израиль обращал на него свои взоры, как на будущего царя (3Цар. 2:15). Красивым был Адония. И Израиль, возможно, увлекся его красотой. Она-то и вскружила Адонии голову. В полнейшем помрачении он просил Вирсавию убедить Соломона отдать ему в жены Ависагу. Адония! Бог оставил тебе жизнь, позаботься о своей вечной участи. Почему ты не думаешь о главном, о судьбоносном? Увы! Никакими вопросами, никакими доводами не стеснить безумные замыслы. Заполучить в жену Ависагу – не что иное, как новая попытка стать царем, но теперь уже вместо Соломона. И отвечал царь Соломон на просьбу матери: «Зачем ты просишь Ависагу сунамитянку для Адонии? Проси ему также и царства, ибо он мой старший брат… ныне же Адония должен умереть (3Цар.2:22,24). Когда Адония в страхе держался за рога жертвенника, Соломон произнес многозначительные слова: «Если он будет человеком честным, то ни один волос его не упадет на землю, если же найдется в нем лукавство, то умрет» (3Цар. 1:52). И коварство, и лукавство достигли в Адонии крайнего предела. За новый заговор против помазанника Божьего он поплатился жизнью. С чего началась кровавая смута, завершившаяся смертью Иоава и царя-самозванца? – Адония возгордился. Гордость житейская! Океан людских душ она погубила, заключив в свои цепкие объятия. Этому искушению враг душ человеческих подвергает особенно молодых, увлекая желанием быть заметными, выделяющимися из общей толпы, возможно, единственными в своем роде. Все были молодыми, знают, как это происходит. Однако многих погубило более утонченное искушение: стать царем собственной персоны. «Я сам себе хозяин и, если хотите, царь! Я знаю, кем хочу стать! Пожалуйста, не вмешивайтесь в мою жизнь!» Людям постарше приходилось не раз слышать подобные рискованные заявления. Сердце замирало от тревожного предчувствия, как катастрофично может завершиться судьба подобных гордецов. Благо, если рядом с таким заносчивым юнцом окажется бодрствующий христианин и задаст ему несколько отрезвляющих вопросов, которые снимут завесу с глаз своевольного человека, и он увидит, наконец, край зияющей пропасти, над которой занес ногу, чтобы сорваться и разбиться о выступы скал, не долетев до дна. Хорошо, когда служители, руководитель молодежи, друзья, а еще лучше родители, знающие подлинные мотивы поступков детей, откровенным вопросом заставят увидеть, что их нечистые устремления поняты, и осознать, что они непременно попадут в беду, если их не оставят. Вопрос, поставленный искренне и решительно, сохраняет за человеком свободу действий, но побуждает обратиться за советом к Богу, с Ним согласовать свой план. А Бог со Своей стороны нежно подскажет проверить сердце и помыслы – чисты ли и святы они? Человек покаянием освободит совесть от греха – и Бог ответит. Уже то обстоятельство, что человека надо расспрашивать о его намерениях, свидетельствует о не всегда добрых помыслах, иначе для чего их скрывать? Бог спросил Адама: «Где ты? .. Не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?» (Быт. 3:9,11). Разве Бог не знал, что произошло? Знал. Но счел нужным напомнить, что Адам согрешил, несмотря на предупреждение. По великой милости Бог предоставил ему еще одну исключительную возможность: искренне осознать свою вину и раскаяться. Не оценил ее Адам. Оправдываясь, он усугубил свой грех. Бог задавал вопросы и Павлу, когда он, дыша угрозами, «терзал церковь, входя в домы, и, влача мужчин и женщин, отдавал в темницу» (Деян. Ап. 8:3). Бурная деятельность, по-видимому, не оставляла Савлу времени взвесить свои поступки. Но вот внезапно его осиял свет с неба, и он услышал вопрос, приведший его в замешательство: «Савл, Савл, что ты гонишь Меня?» Ревностный гонитель духовно прозрел, хотя его физические глаза уже ничего не видели. Вовремя прозвучавший вопрос помог Савлу стать Павлом. Все мы после грехопадения Адама унаследовали его падшую природу и не любим, когда нам указывают на нашу несостоятельность, когда советуют поступить вопреки нашим желаниям. Первая реакция – противление, возмущение. Это в лучшем случае. В худшем – все сделать наперекор, доказывая: «Я никому не позволю мной командовать и буду поступать, как нравится!» По таким правилам живет мир. Поэтому христианам, преувеличенного о себе мнения , уместно задать вопрос: «Признайтесь, если не другим, то хотя бы себе: Бог доволен вашим духовным состоянием? Успеете ли вы привести свою духовную жизнь в порядок? А что, если Господь сегодня вынесет вам приговор, как некогда Валтасару: «исчислил Бог дни жизни твоей и положил им конец»? Христос задавал неожиданные вопросы Своим ученикам. Проходя через Галилею, Он «..говорил им, что Сын Человеческий предан будет в руки человеческие, и убьют Его, и по убиении в третий день воскреснет. Но они не разумели сих слов..» (Марк. 9:31-32). Почему не разумели? В тот момент они увлеченно рассуждали, кто из них больше. Когда же они вошли в дом, Христос спросил: «О чем дорогою вы рассуждали между собою? Они молчали…» Почему ? Потому что поняли легковесность своих рассуждений. Вопрос Христа побудил их оценить свои суждения и устыдиться. Оказывается, больший не тот, кто подавляет других свои авторитетом, а тот, кто, забыв о себе, с любовью служит другим. Дорогие друзья! С негодованием или благодарностью относитесь вы к вопросам, обнаруживающим ваше внутреннее состояние? Свободно ли отвечаете на них или лукаво уклоняетесь от прямого ответа? «Какая музыка записана на твоих дисках? Я слушал, мне не понравилась», - озабоченно спросил отец сына. «Зачем ты ее слушал? Она не для старых». Дерзкий ответ прельщенного человека, потерявшего страх перед Богом. В этой ситуации отцу остается взывать к Богу, а сыну придется пожинать горькие плоды непослушания. Руководитель молодежи поинтересовался: «Где ты бываешь? Мы так редко видим тебя на молодежных общениях..» - «Какое твое дело?» - без смущенья прозвучал ответ. Своевольные молодые люди не желают, чтобы кто-то проявлял заботу о них. Любой вопрос их раздражает, потому что в своем противлении Богу они зашли слишком далеко, и едва ли Бог будет теснить их совесть другими вопросами. Конечно, есть до неприличия бестактные вопросы, их вообще не следует задавать – не о них сегодня речь. Вопросы же, касающиеся верного служения Господу, бескомпромиссного отношения к миру и ко греху, вопросы, от которых зависит сохранность нашего спасения, - задавать необходимо, чтобы вовремя предостеречь вверенные Богом души от уклонения с прямого пути, от падения. Задавать с постоянной заботой, и тогда Бог не взыщет за кровь тех, кто погиб не получив вразумления (Иез.33:8-9). Библия сохранила показательный пример не вспыхнувшей братоубийственной войны. Это произошло потому, что вовремя были заданы откровенные вопросы. В дни Иисуса Навина, когда все колена сынов Израилевых получили уделы в земле Ханаанской, колено Рувимово, Гадово и половина Манассиина возвратились наконец ( предполагают, после долгих семи лет) на восточную сторону Иордана в землю своего владения, к своим шатрам. Вернулись и сразу же соорудили там жертвенник, большой по виду, наподобие того единственного, медного, стоящего во дворе скинии в Силоме. Каждый израильтянин знал, что только на этом медном жертвеннике Господь заповедал Своему народу приносить жертвы и ни на каком другом. Услышав о соделанном, весь Израиль собрался в Силом и стал готовиться к войне, заподозрив поселившихся за Иорданом в намерении отделиться. Но прежде чем приступить к военным действиям, решили послать к ним священника Финесса и десять начальников (по начальнику поколения от всех колен Израилевых). Разговор состоялся строгий , конкретный, и вопросы ставились острые, прямые: «Что за преступление сделали вы перед Богом Израилевым.. соорудив себе жертвенник и восстав ныне против Господа? Сегодня вы восстаете против Господа, а завтра прогневается Господь на все общество Израилево» (И.Нав. 22:11-29). Те, кто возвел новый жертвенник, заверили своих братьев, что не для всесожжений и приношений предназначен их жертвенник, а для свидетельства последующим поколениям об их принадлежности к обществу Господню, что и они могут служить Господу в Силоме. Обстоятельный разговор внес ясность, и войны удалось избежать. А если бы заиорданские колена возмутились: «Вы не знаете наших подлинных намерений! У вас лукавые подозрения!» и т.д., беда бы настигла неотвратимо. Искреннему ответу нужно верить. Однако при этом следует отметить, что новый прообразный жертвенник – не лучший вариант сохранить единство поколений. В его возведении отпала бы необходимость, если бы отцы твердо решили в своем сердце трижды в год, как заповедал Господь, приходить в Силом вместе со своими сыновьями для всесожжений и жертв. Духовная устремленность отцов, жажда личной встречи с Богом и Его народом послужила бы истинному нерасторжимому единению всех колен! Молодым братьям и сестрам необходимо обретать духовный опыт и не бояться прямых вопросов. Уклоняются от них, как правило, скрывающие свои недобрые дела: «Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны « (Иоан. 3:20-21). К Николаю Ерофеевичу Бойко в дни пребывания его на свободе приходили многие верующие с просьбой совершить молитву об исцелении, а также с исповеданием. Некоторые свободно открывали сердце и верой в силу Крови Христа обретали покой и радость. Иные, словно скованные, не могли открыть уста для исповедания. Николай Ерофеевич всегда молил Господа послать ему ясность, какой вопрос задать пришедшему, чтобы узнать подлинную нужду. И Бог отвечал. - Не осквернена ли ваша совесть…- и называл грех. -Как вы об этом узнали? – в глубоком потрясении спрашивала сестра. - Бог открыл… - О великое милосердие Божье! Если бы вы не задали прямого вопроса, я бы так и умерла во грехе, не имея силы признаться.. Дорогой друг! Не тяготит ли вашу совесть скрытый грех? Не опасаетесь ли вы, что кто-то вскроет его прямым вопросом? Но грех существует и без исповедания не исчезнет, есть ли смысл замалчивать его и рисковать спасением? В прямых, откровенных вопросах сокрыта отцовская забота Господа о нас. Страшитесь момента (он может наступить незаметно), когда Господь замолчит и вопросы перестанут звучать, оставив упорствующих ходить по собственным помыслам (Пс. 80:13). По слову пророка Елисея в водах Иордана исцелился от проказы сирийский военачальник Нееман (4Царств. 5 гл.). В знак благодарности он просил пророка принять дары, но человек Божий отказался. Гиезий, слуга Елисея, тайно догнал Неемана, выпросил два таланта серебра, одежды якобы для своего господина, спрятал все в своем доме, а потом пришел к пророку. -Откуда Гиезий? – прямо спросил Елисей. -Никуда не ходил раб твой, - легкомысленно солгал слуга, не зная совершенно, что Бог открыл Елисею, где был Гиезий и что сделал. -Время ли брать серебро и одежды? – второй прямой вопрос, по-видимому, заставил Гиезия внутренне содрогнуться. Но каяться за откровенную ложь было поздно. - Пусть же проказа Неемана пристанет к тебе и к потомству твоему навек, - объявил пророк. – И вышел он от него белый от проказы, как снег. Опасно лгать на прямые вопросы заботливых служителей. Если же они все же стеснят вас вопросом: «Для чего ты это делаешь?», да сохранит вас Бог прибегнуть «к словам лукавым для извинения дел греховных». Так поступают делающие беззаконие. Не вкушайте от их ядовитых сластей. Псалмопевец Давид искренне соглашался: «Пусть наказывает меня праведник: это милость, пусть обличает меня: это лучший елей, который не повредит голове моей..» (Пс. 140:4-5). И.П.ПЛЕТТ из христианского журнала международного союза ЦЕРКВЕЙ ЕХБ №3, 2009г.
